Гнездо Феникса - Страница 11

«А ведь она хотела, чтобы я вернул ее, – внезапно подумалось ему. – Словами ли, просто ли поймал бы за руку. В добрые старые времена великому вождю Шаровой Молнии достаточно было крепкой затрещины, чтобы привести в повиновение строптивую Ленку Драную Коленку. Как все усложнилось с тех пор! И зачем?.. Она же не хотела уходить. Недаром она сменила комбинезон на белое платье, – он скривился, как от страшной боли. – О, идиот!.. Нет – два идиота! Пробыли вместе битый час, говорили какие-то пустые слова, а хотели совсем другого! Мне ничего не стоило удержать ее. Я и сейчас еще могу… Где мне взять силы, чтобы не сделать этого?!»

Ему почудилось легкое движение по ту сторону незапертой двери.

Кратов перестал дышать и прислушался. Там кто-то стоял и так же, как и он, сдерживал неровное дыхание.

Кратов прижался щекой к шершавому и теплому пластику двери и застыл. «Это она, – подумал он обреченно. – Ждет, когда я открою. Только бы не постучала. Меня здесь нет! Я ушел, слышишь? И ты уходи! Господи, сделай так, чтобы она ушла!»

Он заскрежетал зубами и едва успел перехватить левой рукой правую, которая сама собой тянулась к замку…

– Кратов, – позвал Грант несчастным голосом. – Ты не спишь?

Кратов обмяк и шумно вздохнул.

– Привет, – сказал он, отступая.

Грант пихнул дверь кулаком. На его лице, будто забытая, застряла трагическая улыбка.

– Тебя съели? – спросил Кратов с жалкой иронией.

– А тебя – нет?

Грант попытался переступить порог и споткнулся.

– Кратов, – промолвил он. – Зачем только они спасли нас?

– «Я вижу в этом знак…» – сказал Кратов печально.

– Знак? Добрый или злой?

– Никакой. Просто знак. Предупреждение о повороте, который впереди.

– Кратов, – сказал Грант. – Давай напьемся вина. Только по-настоящему, сильно, а?

10.

Кратов и Грант стояли у полуразрушенной стены, опоясывавшей Галактический маяк. Задрав головы, они глядели в небо. А в зените парил небольшой спасательный корабль Звездного Патруля. И с каждой секундой он становился все меньше и меньше, пока не растаял вовсе в липком розовом мареве.

– Пойдем проверять головку, – наконец сказал Грант и со вкусом добавил: – Импульсную, инфразвуковую, аж со следящей системой. Чур, ты будешь пантавром!

Кратов не двигался.

– Пойдем, – повторил Грант. – В следующий раз нас будут вызволять здоровенные грубые мужики. Мордастые, три дня не бритые, с медвежьими лапами, пудовыми кулаками и плоскими шуточками.

– Да, – проговорил Кратов. – Пошли, пожалуй.

Интерлюдия. Земля

Дворец из белого мрамора громоздился на вершине холма, словно айсберг, каким-то чудом угодивший в самое сердце вечнозеленой рощи. Овальные окна в разноцветных стеклах были мертвы. Ступени широкой лестницы начинались прямо у подножия холма и пропадали между витых колонн в темном провале распахнутых дверей. Кратов, поколебавшись, шагнул на нижнюю ступеньку. От его ног на белом камне оставались следы. Здесь очень давно никто не ходил, все было припорошено слоем пыли.

– Зачем одному человеку столько пространства? – шепотом спросила Марси.

Она была подавлена.

Кратов и сам чувствовал себя до чрезвычайности неуютно.

– Ученики подарил эти хоромы ее отцу, – сказал он так же тихо. – Он не сумел отказаться. Отказ – обида. Но отец умер, а хоромы стоят.

Покинутый приют – весь в зарослях плюща.
Тоскливо здесь. Хозяин все забросил.
Нет никого…
И только каждый год
Печальная сюда приходит осень…

– Я бы сбежала, – промолвила Марси, не выпуская его ладони. – А вдруг здесь никто не живет? Вон сколько пыли нанесло.

Кратов промолчал. Он тоже ни в чем не был уверен.

В роще вдруг истошно загалдели невидимые птицы. Этот единственный живой звук в мертвом царстве из камня и стекла вернул ему ощущение реальности происходящего. Кратов даже встряхнул головой, освобождаясь от наваждения.

– У нас, русских, есть сказка про аленький цветочек, – сказал он солидным голосом. – На зеленом острове во дворце жило да было чудовище и стерегло этот цветок. Однажды туда угораздило заплыть купца…

– Я знаю, – улыбнулась Марси снисходительно. – У нас тоже есть такая сказка. Про красотку и чудовище. Ее сочинила мадам Лепренс де Бомон. А ваш писатель Аксаков… э-э… позаимствовал.

– Эта история стара, как мир, – возразил Кратов. – И вообще я встречал ее даже в инопланетном фольклоре. Если уж разобраться по совести, так эта ваша мадам…

Он оборвал фразу и прислушался. Лестница кончилась, они стояли в дверях. Эхо последних слов разнеслось по пустому зданию, запрыгало где-то под сводами и там разбилось в мелкие осколки. Марси тревожно прижалась к плечу Кратова. У нее мигом улетучилась охота обсуждать литературные приоритеты.

– Здесь никого нет, – снова сказала она.

Они вошли. Под ногами скрипела надутая сквозняками сухая земля. На голых стенах лепились старинные светильники, закутанные в кисейные чехлы. Возможно, это была паутина.

– Я боюсь, – шепнула девушка.

– Еще бы, – усмехнулся Кратов. – Сейчас из-за угла выползет мерзкое чудовище и станет домогаться твой любви.

Он толкнул одну из бесчисленных дверей, та бесшумно отворилась. За ней лежало залитое светом из пыльных окон просторное помещение с паркетным полом. Марси шагнула вперед и тотчас же пулей вылетела обратно. Глаза ее расширились на пол-лица.

– Там кто-то есть!

Кратов отстранил девушку и заглянул в помещение. В зеркальной стене отразилась его напряженная физиономия. В углу валялся высохший, почти истлевший букет цветов.